Что такое орган и органная музыка? Идти ли на концерт органной музыки?

Величественные, холодные в своём нечеловеческом возвышении аккорды, раздающиеся под сводами собора… почти космическое звучание. Трудно поверить, что это не чудо современных технологий – нет, это чудо пришло к нам из глубины веков… и называется это чудо…

Да в том-то и не дело, что никак не называется! Такой величественный Инструмент не снисходит до какого-то конкретного обозначения, просто «инструмент» – и всё, по-латыни – орган.

Слушая орган в наши дни, трудно поверить, что родословную свою он ведёт от маленькой, скромной флейты Пана (сиринкса) – несколько трубочек разной длины, связанных вместе… каждая из них издаёт звук определённой высоты – только один, музыкант водит её вдоль рта, извлекая звук то из одной, то из другой трубки – таким образом получается мелодия… Такой инструмент и по сей день можно услышать в фольклорных ансамблях разных стран (например, китайская его разновидность называется шэнь). Но возможности такого инструмента ограничены – ведь трубок мало. А если увеличить их количество? Но тут ставят предел физические возможности человека: не хватит ни рук, ни дыхания… А если нагнетать воздух в трубы каким-нибудь механизмом?

Вот тут-то и начинается история органа, и начинается она с имени Ктесибия. Этот древнегреческий учёный, живший в Александрии в 285-222 гг. до н.э., не только заложил теоретические основы гидравлики и пневматики, но и нашёл практическое применение своим открытиям, и в числе его изобретений – гидравлос. Это была первая попытка оснастить некоторое количество труб, издающих звук, механизмом: один поршневой насос закачивает воздух, другой подаёт его к трубам, для выравнивания давления используется резервуар с водой (позднее – в начале нашей эры – насосы и резервуар с водой были заменены мехами), а трубы были снабжены заслонками (наподобие тех, которые бывают в печных трубах) – музыкант должен был выдвигать и задвигать их.

Такой «технический подход» позволил не только увеличить количество труб – инструмент стал многоголосым (ведь на флейте Пана одновременно можно извлечь только один звук, здесь же это ограничение снималось), а многоголосие всегда тянет за собой оркестральность звучания, многотембровость… как этого добиться? Для начала – сделать два ряда труб: ряд деревянных и ряд медных – так у органа появились регистры. Но тембр зависит не только от материала, из которого трубы сделаны, но и от их формы – например, цилиндрические трубы звучат не так, как конические – и вот появляется третий регистр, потом четвёртый, пятый…

Впрочем, мы забегаем вперёд: развитие органа шло вовсе не так легко и просто, приходилось решать множество проблем. Прежде всего – не очень-то удобно было бегать от трубы к трубе, открывая и закрывая заслонки. Эта проблема была решена, когда трубы оснастили клапанами, приводимыми в действие клавиатурой. Такой вид орган принял в эпоху Средневековья. И тогда же он пришёл в католическую церковь – такое историческое решение принял папа римский Виталиан в 666 г. (как видите, этому числу присущи не одни лишь мрачные ассоциации!).

Средневековые органы были не вполне похожи на то, что мы имеем сейчас: их клавиши достигали 33 см в длину и 7 см в ширину, а чтобы такая клавиша «ответила», требовалась изрядная физическая сила – на таком органе играли не пальцами, а кулаками или даже локтями, и о каком-то развитии исполнительской техники говорить не приходилось.

В эпоху Возрождения у органа появились регистровые ручки, позволяющие переключать регистры – теперь увеличение количества труб не требовало увеличения количества клавиш. Но потребовалось усовершенствование передаточного механизма, чтобы орган принял вид, близкий к современному…

Произошло это к XVII в. – тогда начинается «золотой век» органа.

Век XX позволил ввести и ещё одно новшество – электричество. Прошли те времена, когда меха, нагнетающие воздух в трубы, приводились в движение вручную (в самых больших органах количество таких работников исчислялось десятками) – эту работу взял на себя электромотор, да и управление органом стало электромеханическим.

Современный орган включает в себя тысячи труб, изготовленных из сложных сплавов на основе олова и свинца, меди, латуни, в форме цилиндра, конуса, двойного конуса и др. – так что счёт регистров идёт на десятки (а в некоторых инструментах даже на сотни… учитывая, что регистры используются в разных сочетаниях, количество их принципиально возможных сочетаний-тембров исчисляется астрономическими числами).

Управляет всем этим великолепием музыкант, находящийся на органной кафедре, называемой также пультом органа – и действительно, эта конструкция по своей сложности может соперничать с пультом управления космическим кораблём! Количество мануалов (клавиатур, на которых играют руками) варьируется от 2-х до 7-ми, кроме того – имеется педаль. Педаль на органе – это не то, что педаль на фортепиано, это ещё одна клавиатура, на которой извлекаются низкие звуки.

Кроме педальной клавиатуры, под ногами у органиста находятся ещё два «инструмента». Дело в том, что каждая отдельная труба не только издаёт звук одной высоты и одного тембра – она ещё и имеет определённую громкость, которую изменить нельзя. Для варьирования громкости (динамики) служит специальный валик-крещендо, который музыкант вращает левой ногой, подключая новые регистры – и увеличивая таким образом громкость. Правая же нога управляет педалью швеллера – особой стенки внутри органа, устроенной наподобие жалюзи: когда она закрывается, приглушаются трубы, находящиеся за ней.

Над мануалом и по обе стороны от него располагаются кнопки регистров.

В отличие от других инструментов, об органе не говорят «сделать», «изготовить» – органы не изготавливают, а строят. И начинается строительство с исследования акустики зала. Не во всяком зале можно построить орган, и тут важно всё: планировка, покрытие стен, даже обивка кресел… может быть, облицовку стен придётся поменять или даже расширить зал. Разумеется, ни о каком «серийном производстве» органов не может быть и речи – этот инструмент всегда существует в единстве с залом, и потому все попытки перенести орган в другое помещение всегда заканчивались крахом: в «чужом» для него зале инструмент звучал тускло и невыразительно.

Строительство органа длится годами, а настройка занимает несколько месяцев.

Но орган составляет единство с залом не только в акустическом плане, но и в архитектурном: фасад органа (часть его, видимая из зрительного зала) – это тоже произведение искусства, находящееся в гармонии с архитектурой зала (бывают фасады органов в стиле барокко, классицизма, модерн… а орган в Архангельске, например, украшен резьбой в виде солярных символов – в полном соответствии с традициями Русского Севера).

В течение всей последующей «жизни» органа за его состоянием постоянно следит органный мастер, обязанности которого не сводятся только к настройке. Органному мастеру приходится быть по мере необходимости и плотником, и лудильщиком, и механиком, и электротехником… ведь починку труб и механизмов органа нельзя доверять сторонним специалистам – не приведи судьба, обычный плотник размахнётся неосторожно молотком… Да что плотник! Орган ведь занимает изрядное пространство, где – как и везде – нужно убираться, и это тоже работа органного мастера – это ведь нельзя доверить кому попало (как-то раз в Концертном зале им. П.И.Чайковского недоглядели – внутри органа помыла пол обычная уборщица – потребовалась неделя, чтобы «привести инструмент в чувство»… Так что можно без преувеличения сказать, что работа органного мастера немногим уступает в сложности работе исполнителя на органе!

Обычно, когда заходит речь об органе, сразу вспоминают И.С.Баха. Этот композитор, без сомнения, был величайшим органистом – но есть и множество других. Для органа писали Г.Ф.Гендель, В.А.Моцарт, Ф.Лист, Ф.Мендельсон, С.Франк, Н.Рота… всех и не перечислить!

Орган включали в симфонические партитуры (например, «Прометей» А.Скрябина), и даже в оперные – когда действие происходит в католическом храме (например, сцена в соборе в опере Ш.Гуно «Фауст») или для того, чтобы подчеркнуть величие момента: в «Орлеанской деве» П.И.Чайковского орган звучит в сцене коронации Карла VII, а в опере Н.А.Римского-Корсакова «Садко» под звуки органа появляется Старчище-могуч богатырь (под которым подразумевается святой Николай Угодник).

У органа есть и ещё одна особенность: это единственный инструмент, который – несмотря на все достижения технического прогресса, он так и не поддался звукозаписи – получается только отдалённое подобие (конечно, любой инструмент многое теряет в записи – даже самой совершенной – но в случае с органом эти потери особенно очевидны).

Так что никогда не упускайте случая побывать на органном концерте – впечатление будет поистине фантастическим!